Лучше смерть, чем усталость (Леонардо да Винчи)
Сцену в фильме Алексея Балабанова, когда преподаватель научного атеизма посещает храм с желанием пройти «обряд крещения», вполне можно было бы счесть нелепой, если бы не её откровенно завершающий характер, венчающий историю персонажа молитвой в ожидании вечерней службы. Пришедшую в храм поставить свечки героиню работы Андрея Звягинцева отличает не только попадание в незнакомую среду, но и небрежная усталость спавшего с головы платка.
Если рассматривать «Елену» как своего рода роуд-муви, в которой главная героиня перемещается от одного замкнутого мирка к следующему, то эта усталость, будто роковой шум в моторе, сопровождает женщину в заданных долгими планами поездках.
Утомлённость средой своего мужа, где она подчёркнуто не желает разделять его досуг. И где продолжает существовать отдельно от этой огромной квартиры, принимающей её только как служанку.
Бессмысленный разговор с Катей, который зачем-то нужен, но зачем — Елена забыла из-за усталости, раскидывающейся пустыми назидательными фразами. Елене даже где-то комфортно общаться с такой непутёвой «падчерицей», повышающей её собственную самооценку.
«Я так устала извиняться!» — молча признаёт Елена в храме, где её просят — нет, не задуматься о покаянии, — а только накинуть платок. Состоится ли взывающее с иконы «введение во храм», если тебе трудно покрыть голову? Любое напоминание о возможном извинении — будь-то мягкий укор врача или даже глумливый заупокойный тост сына — вызывают отторгающую реакцию.
Множество людей, живущих во множестве миров и говорящих на множестве языков, — невыносимое напоминание о собственной ущербности. Уставшему жить человеку ничего не остаётся, кроме выбора ада собственной аквариумной среды, где ты — пока ещё самая большая рыба, о чём неустанно будут твердить все на свете ток-шоу.
9 из 10
Оригинал