Наконец-то я добралась до этого кино. Хотела посмотреть давно, но от аннотации противно отдавало феминистскими штучками, чего я не выношу, и каждый раз, когда мне вновь приходило в голову, что хочу посмотреть фильм, и я читала описание, оно меня отталкивало. И просмотр откладывался, хотя там и Джулия Робертс, и чудесная моя любимая Кирстен.
Но сегодня я решилась и не пожалела. Умное, тонкое кино. Потрясающее погружение в атмосферу, которая сразу бросается в глаза: внешне — танцы, музыка пятидесятых, девушки в светлых летящих платьях, внутри же — строгие нравы, обязательные рамки приличия, непреклонное, такое вечное стремление к американской мечте — дом, крепкая семья, достаток. Такая идеальная картинка. За исключением собственных интересов, которые часто остаются за гранью полного погружения в заботу о семейном быте. Как можно выйти замуж, будучи ещё в колледже, хотеть посвятить себя семье, даже не задумываться о себе, об университете! Но приходит Кэтрин, и тогда что-то внутри девушек трогается с места. Начиная с почти невинных, но всё равно для того времени необычных суждений о том, что право называть ту или иную вещь искусством может принадлежать каждому, что это необязательно должен быть кто-то авторитетный, чтобы автоматически сделать сказанное правдой. Право свободного голоса — уже начало, хорошее и устойчивое, нужно лишь понять это в себе. Но, как верно заметил Билл, Кэтрин хочет заставить девушек идти не своим выбранным путём, а её. Поэтому её убеждения действуют на учениц по-разному: к примеру, Джоан осознаёт и пытается заставить понять Кэтрин, что счастливая жизнь с собственной семьёй — и есть то, что ей нужно, большего она для себя и не хочет. А у Бетти, несчастной в браке, с разрушенными мечтами, которой больно смотреть на счастье подруг, достаёт сил и уверенности вырваться и стать свободной, пойти хоть раз в жизни против всё время бравшей верх матери.
Немного странное ощущение после фильма — вроде бы и были проблемы, но как-то всё быстро решалось, из-за чего не получалось полного представления реальности. Почти идеально — и почти как в Плезантвиле, но там уж это было доведено до тошноты. Здесь же просто нет достаточного ощущения жизни. Чуть ли не единственная линия — Бетти, моей любимой Кирстен — по-настоящему впечатляет — сила чувств, драма, отчаяние и свобода; несмотря на боль, высоко поднятая голова — вот это жизнь, в которую веришь.
9 из 10
Оригинал