Замечательный детский роман английской писательницы Фрэнсис Бернетт «Таинственный сад» стал одним из её самых популярных произведений и, будучи полностью опубликованным в 1911 году, уже через 8 лет он обзавелся первой экранизацией в формате пока еще немого кино. Версий с тех пор было немало, включая кинофильмы и телесериалы, но, наверное, самой аутентичной и респектабельной полнометражной постановкой можно назвать работу Агнешки Холланд 1993 года, которая всем была хороша за исключением легкой слащавости и удручающе деревянной игры исполнительницы главной роли Кейт Маберли. Тем не менее, давно знакомая история про желчную сиротку Мэри Леннокс, приехавшую из Индии в мрачное английское поместье к своему дяде и перевоспитывавшуюся благодаря уходу за заброшенным садом его почившей жены, не перестает волновать кинематографистов, пытающихся открыть в ней что-то новое. Будем честны, у режиссера Марка Мандена вышло весьма спорное видение книги.
Судя по результату, сюжетообразующим словом авторы новой экранизации выбрали понятие «травма» - отсюда и перенос времени действия с начала ХХ века в 1940-е годы, видимо, чтобы показать, что страна в критической ситуации станет лучшим фоном для изучения депрессивного состояния героев. Но вот тут допускается серьезная ошибка: желая сосредоточиться на анализе драмы Мэри и семьи ее дяди Арчибальда Крейвена, Манден и сценарист Джек Торн («Чудо», «Аэронавты») отводят, собственно, самому саду весьма странную роль во всем повествовании. У Бернетт это место было превосходным сюжетным макгаффином – на первичном уровне восприятия сад был классическим примером целительной силы природы и открытием чего-то нового, ну а дальше шел более глубокий метафорический смысл, означающий духовный путь Мэри, перерождающейся самой и меняющей к лучшему людей, находившихся в еще более горестных обстоятельствах. Здесь же мы видим нарисованный на компьютере безумный цветник, напоминающий нечто среднее между аватаровской Пандорой и ожившими картинами из «Куда приводят мечты», который никто к жизни не возвращает, семечки не сажает и за цветочками не ухаживает. Это место выступает лишь эскапистским символом, обладающим чуть ли не волшебными в буквальном смысле слова свойствами, по которому бесконечно носятся дети, уходящие в мир фантазий от нудной реальности.
В актерском плане чуток поинтереснее – юная Дикси Эгерикс очень хороша и одной левой уделывает свою вышеупомянутую предшественницу, играя вдумчиво и по-взрослому, Колин Ферт (кстати, в свое время засветившийся в одной из ранних телепостановок «Таинственного сада») показывает, что «Оскар» ему был вручен не зря, ну разве что миссис Медлок в изображении Джули Уолтерс получилась излишне сухой и почти жестокой, кажущейся чуть ли надзирательнией концлагеря. Вот только, отказавшись от объемных и изящных метафор литосновы, авторы превратили живых, ярких и интересных персонажей (особенно детей) в унылых пациентов психоаналитика, нудно копающихся в причинах собственной депрессии и выясняющих, почему их не любят родители. Остальное экранное время тратится так же статично, скучно и однообразно, поскольку герои или роются в мелодраматических семейных скелетах, или тупо носятся по окрестностям, растеряв по дороге уйму важных и тонких деталей. И хотя картинка порой и выглядит красиво, новый «Таинственный сад» напоминает не целительную психотерапию, а по-быстрому подсунутую таблетку антидепрессанта, не только не способную вылечить, но и вызывающую ряд серьезных побочных эффектов – лицезрение оживших деревьев и гигантских цифровых растений яркий тому пример.