Папа, сдохни

Как бы не ругали люди российский кинематограф, но хороших фильмов в нём хватает. Однако почти все эти фильмы являются скорее авторскими и не рассчитаны на массового зрителя. С массовым кино в России огромная проблема. Словосочетание «Российская комедия» уже давно стало нарицательным. А хороших триллеров в России как будто не снимают вообще. Именно поэтому я особо ничего не ожидал от фильма «Папа, сдохни» когда садился его смотреть

Фильм рассказывает о том что девушка просит друга убить её же собственного отца. Сразу же чувствуется огромная любовь режиссёра к Квентину Тарантино. Фильм явно был вдохновлён «Бешенными Псами», ибо наличествует нелинейное повествование, а также присутствуют вставки, раскрывающие некоторых персонажей. Сюжет довольно закручен и преподносит нам немало интересных поворотов. Какого-то посыла в нём практически нет, но в этом и весь смысл массового кино. Юмора в фильме не так уж и много и он очень чёрный. Он в основном заключается в глупости персонажей, насилии и монтажных вставках. Сделать насилие одновременно жестоким и смешным — довольно непростая задача и режиссёр с этим более-менее справился. Иногда было довольно смешно

Главным плюсом фильма, как по мне, является монтаж. Особенно хорош он в первой половине фильма. Очень много интересных вставок, которые дополняют фильм. Понравилось насилие. В первой подобной сцене я прямо чувствовал каждый удар и всю боль персонажей. Музыка также хороша. Наконец-то вместо «Зеленоглазого такси» звучит что-то оригинальное и подходящее фильму. Актёрка средняя и не потому что всё играют средне, а потому что всё в этом плане несбалансированно. Хаев, например, играет отлично, а, например, Крегжде откровенно раздражает.

Побольше бы русскому кинематографу таких фильмов и может быть в России и не было бы страшно ходить на отечественную комедию или боевик в кино, но, увы, таких идейных режиссёров как Соколов не так уж и много.

7,5 из 10

Общее впечатление: Дебют режиссера — это всегда важное событие. Почему? Потому что все зависит от восприятие людей, как пойдет в массы, так и будут потом отзываться о проделанной работе (к слову, сюда можно подогнать любое дело, согласна). Но уже заведомо зная режиссера, мы видим его почерк и в других картинах, будь то гениальный Нолан, метафоричный Триер или перфекционист Кубрик. Но сейчас речь не о них.

Кирилл Соколов выступил режиссером-сценаристом фильма «Папа, сдохни» на выходе получилась черная комедия с актуальными темами, которая затрагивает и власть, коррупцию, алчность, все это приправлено жестким насилием с тоннами крови. Герои колотят друг друга всевозможными предметами, что под руку попадется, не жалея сил. Выглядит это смешно, если вы, конечно, ценитель черного юмора) Если вы не любитель такого, есть сцены неприятные (как по мне крутота), то не стоит начинать.

Несмотря на то, что фильм снимался почти в одной локации, за 100 минут, происходит много событий, где герои раскрываются с не лучшей стороны. Пожалуй, нейтральную позицию занимает — Матвей ( Александр Кузнецов). Хотя скорее он лучик добра в темном царстве, затерялся в глубинах меркантильности) назовем это так. Здесь (вспоминаю «Кислоту») мне Александр нравится больше, может потому что его действа оптимально раскрыты, то ли просто на фоне кровищи он отыгрывает на 5+. Стоит заметить еще одного персонажа — Андрея Геннадьевича (Виталий Хаев), герой вышел колоритный, безусловно можно обнаружить соц. контекст, но как черная комедия фильм вырабатывает больше. В роли дочери Оли — Евгения Крегжде, у персонажа своя выгода, в этой лента олицетворение корысти. Вот по итогу мы и имеем: правосудие, коррупцию, меркантильность. Забавно.

Вроде и фильм прямолинеен, но есть флешбеки с назваными главами, которые возвращают нас в мимолетное прошлое, получая ответы на вопросы, не запутывая, сценарно — отлично.

Фильм проработан на одной муз. ноте, давай сатире в ленте разыграться еще больше.

Что в итоге: ярко, драйвово, азартно, необычно, свежо, эксцентрично, остроумно. Рекомендую.

8 из 10

Навести камеру на жарящиеся котлеты, их грозное шипение аккомпанируя брызгами кетчупа, где роль котлет играют люди сомнительной наружности и рода деятельности, а кетчуп - понятно что, и предложить посмеяться над результатом - приём на Западе давно известный. К нему успешно прибегали, например, Коэны и Рэйми, каждый в разных пропорциях абсурдности, с каждым последующим фильмом превращая кровь в подобие замысловатых снежных узоров на окне. Однако, братья с их хорошим знакомым не могли до конца избавиться от размышлений над красной лужицей, самое очевидное из которых - ради чего оно проливалось и что это дало. Дерзновения, не в пример уму и таланту, не хватало окончательно отойти от моральной подоплеки, на что им на выручку пришёл другой кинохулиган без соответствующего образования, шутя перевернувшего все прежние представления о том, как можно.

А можно, выяснялось, много: перепутав хронологию событий, воскресить самого неприятного персонажа, тем самым окончательно дав пинка фигуре Смерти: кино - фикция, сказали нам, жизни там отведено ровно на получившийся хронометраж, смотрите шире. Данное откровение завладело многими до конца того бурного десятилетия: с ним спорили (безуспешно), пытались списать (успех - переменный). Россия тоже местами подавала голос на этом занятном консилиуме, однако свои попытки посмеяться выходили натужными, слишком долго для этого все сидели под красным куполом, слишком сложно смеяться над кровью, когда есть далекий от любой фиктивности риск попасть в больницу, просто выйдя на улицу. А когда всё растворилось, стало понятно - догонять поздно, всё кино ушло в непонятные сумерки, в тенях которого странные люди пытались подражать тому хулигану, давно что-то пытающегося про себя переосмыслить.

Попытки Кирилла Соколова спустя столько лет работать с мертвой материей языком абсурда кажется, на первый взгляд, ровно тем же абсурдом: что тут можно сказать, если люди их придумавшие вдоволь потоптались на отведенном поле? И всё же - с тем же нахальством и энергией, будто до этого ничего не было, свершилась когда-то революция. До чего, понятно, Соколову далеко, да и пытался ли - понятно, что тоже нет. Как всяким молодым, режиссеру приятнее демонстрации своих технических навыков: поиграться с цветами, вязать петли из перемещений камеры, переосмысливать интерьеры в стиле Джона Ву. В начале этот выпендреж смущает, затем режиссер чаще бьёт им в цель.

Криминальный полигон, на котором работает Соколов, соседствует где-то рядом с социальными притчами. Безымянный юноша в кофте со значком Бэтмана, предпочитающий словам действие, по наводке своей девушки выясняет отношения с её же отцом. А взглянуть глубже - пробует того убить. По правилам Чехова, чьё ружьё теперь стреляет по несколько раз в каждом акте, всё оказывается сложнее, чем думалось. Отец - гнусный оборотень в погонах - дал потомство с тем же оскалом, по звонку в квартиру заявляются новые лица, в их душевных карманах - мотивы, почему происходит этот странный Гран-Гиньоль.

Отец тут - символическая фигура: такое лицо легко представить на шее любого дорвавшегося хоть до какой-нибудь власти - и властью этой злоупотребляющей. Трудно того окрасить однозначным чёрным цветом, ведь всё рядом с ним разных оттенков темного. Молча терпеть произвол, однако, тоже не хочется, чем можно объяснить странную немоту главного героя. Не от мира сего паренек, пересмотревший боевиков, полон сил перевернуть сложившийся расклад, держит удар не хуже Невесты из 'Kill Bill', однако способен ли он приправить действия нужными словами - сомнительно, в чём он уравнивается с самим режиссером. Он здесь не по своей воле, в месте, где всё готово по щелчку затвора кардинально поменять свою суть, и единственная на всё идея - пытаться биться за жизнь в её любом проявлении, в свете сложившихся событий кажется действительно стоящей. Не всё же время выносить безысходность в отдельную эстетическую категорию, прикрываясь работами Томаса Гоббса.