ЭСТЕТИЧЕСКИЙ ОРГАЗМНевероятно красивая картина от польского режиссера Павла Павликовского, которая, играя вашим бессознательным, заставляет сопереживать героям картины. Фильм действительно с первых минут создает какую-то связь со зрителем, и, может быть, это какое-то ощущение 'своего' в кадре или же та самая красивая картинка в мгновение сплетает тонкие нити, за которые на протяжении фильма постоянно дергает, заставляя нас восхищаться, грустить, ностальгировать и даже иногда радоваться. Фильм имеет мало схожего с тем привычным набором фильмов, с которыми мы привыкли иметь дело. Отсутствует практически все то, чему привыкли обучаться сценаристы в разных киношколах. Трех-актная структура и поворотные пункты лишь мнимо представлены в картине, ведь предпочтение отдали не типичному повествованию или шаблону, а режиссерской и операторской работам, игре актеров и тому самому бессознательному сопереживанию. Павел Павликовский создал картину, в которой построение мизансцен, ракурс и сама съемка являются помесью режиссерских почерков таких культовых деятелей кино, как Тарковский и Кубрик. Именно построение мизансцен, ракурс и, в принципе, эстетичность изображения режиссер взял у Тарковского (сцена в разрушенной церкви 'Ностальгии' Андрея Тарковского). Центричность, которая очень ярко проявляется в начале и разрушается в конце, взята у Стэнли Кубрика (сцена в окопе из 'Троп славы' Стэнли Кубрика). И нет, я не говорю, что Павликовский просто скопировал стили двух культовых режиссеров. Это совершенно не так, ибо режиссер впитал в себя эмперически полученный опыт и уже через призму своего восприятия воспроизвел это. Нам остается только смотреть и наслаждаться. Фильм очень хорошо проработан детально, художник-постановщик постарался создать ту атмосферу советского союза 50-х, которую не смогли создать практически никакие работы эпохи Сталина. Это можно заметить и в типичной советской кружке, многочисленным портретам и бюстам, и, конечно же, песням ('Катюша' и 'Сердце' из фильма 'Веселые ребята' особенно порадовали). Выше я упомянул про разрушение центричности сцены в конце фильма. Я рискну и предположу, что такой способ выбран потому, что герои к концу фильма абстрагируются от государства, коллектива, общества и прочих каких-либо проявлений политической работы. Они есть друг у друга, у природы, ветра которой нежно колышут поля, и у бога, под пристальным вниманием которого они венчались.
Итак, режиссерскую и операторскую работу, которые и дарят этот эстетический оргазм, можно хвалить вечно, но как дела со смыслом картины?
Изначально можно подумать, что это обычная клюква (стереотипы о России и СССР, воплотившиеся в культуре). И казалось бы, все к этому идет. Название фильма очень четко говорит о конфронтации двух политических лагерей, главный герой собирается бежать на Запад, и наступает момент, который характеризует весь фильм, показывая, что на самом деле, было важно. Павликовский просто не выставляет на экране эпизоды с перемещениями героев с одной стороны на другую, делая акцент на их личном взаимодействии. И здесь встает важный вопрос: почему же тогда фильм называется 'Холодная война'? Ответ можно найти в двух наиболее подходящих интерпретациях. Первая - Холодная война - это эпоха, на фоне которой разворачиваются события фильма, никак не связанные с политикой. Другая интерпретация, более близкая мне лично, заключается в простом переносе глобального конфликта в конфликт межличностный, проходящий между двумя людьми. И дело не в банальном - один коммунист, другой капиталист, нет. Дело в мироощущении и миропонимании, которые отличаются у двух любящих друг друга людей. Героиня фильма не может жить среди людей, для которых, по сути, позор - это нечто впечатляюще, а главный герой не принимает власти советов, в чем его невозможно обвинить. Они не перестают любить друг друга из-за этого, просто сложилась такая ситуация, где двум любящим друг друга людям просто негде жить, и истинный покой, умиротворение и долгожданную женитьбу они находят в месте, где все начиналось. Герои прошли трудные и долгий путь, чтобы вернуться в полуразрушенную и всеми забытую церковь, венчаться, а потом просто перейти на другую сторону сельской дороги, потому что там вид получше.