Не то, чего она хотела Фильм начинается закадровым монологом журналистки
The Atlantic Post Елены Макмэн, в котором она в числе прочего признаётся в каких-то своих ошибках. Речь не просто о рядовых промахах, неудачах, а о фундаментально неверном подходе к профессии. Вслушаемся в её слова об ощущении невесомости как симптоме депрессии, вызванной потерей привычной обстановки. Работа идёт на результат – карьеру для сотрудников и увеличение влияния для газеты. Для достижения результата сбрасывается некий балласт, который, возможно, по сути есть связь с реальностью. И это происходит ещё не в интернет-эпоху, а в 80-ые годы – время телеграмм и проводных телефонов. Работа в невесомости с 9:00 до 13:00, а после этого, видимо, твоё личное время. Которое ты не обязан тратить на какие-то журналистские расследования – ведь общая картина уже известна.
Елена действительно прекрасно видит общую картину политики США в Центральной Америке и любит одной из первых задавать неудобные вопросы сенаторам. Сальвадор и Гватемала в прошлом. Теперь на очереди Никарагуа – дискредитация революционных сил и скрытая, в обход запрета Конгресса, поддержка оружием «контрас». А это бюджетные деньги, на которые происходит, по сути, финансирование терроризма. Получает ли сенатор денежную выгоду от своего мероприятия, нам не показывают. Но зато мы слышим его слова о Никарагуа как «раковой опухоли». Итак, он нарушает закон и поставляет оружие просто ради жажды крови? В 2019 году конгрессмен Александрия Окасио-Кортес осудила политику вмешательства США в дела других стран, приведя в качестве яркого примера именно преступление поддержки «контрас».
Елена Макмэн постепенно становится работающим в невесомости кабинетным журналистом, но её последовательность в неудобном освещении событий в Центральной Америке, даже без какого-то глубокого анализа, всё равно беспокоит тех, кого она называет «военными свиньями». А способна ли она на глубокий анализ – часть того балласта, который пришлось сбросить? Сложность персонажа в том, что Елена вплетена в американскую матрицу успеха на нескольких уровнях. Это не только её карьера, это ещё и семья – её отец Дик с ностальгией вспоминает дореволюционную Гавану и всю жизнь занимался поставками оружия. И вот Дик в больнице. Последнее дело отца – поставка именно в Никарагуа. Последнее, чего он хотел. Она берётся за это дело. Из уважения к отцу? Из-за злости от того, что её отстраняют от темы Центральной Америки и требуют освещать предвыборную гонку, где невесомость уже запредельная? Или это попытка вновь
почувствовать, а не только понять правду реального мира?
Режиссёр акцентирует внимание на мифологичности для Елены образа отца, с которым она не виделась много лет. И поэтому погружения в реальность не будет – нас ждёт погружение в сон, в мир двойных агентов, французских шпионов и людей с двумя фамилиями. Ориентиры из прошлой кабинетной работы там не помогут.
В Сальвадоре Еленой двигала жажда справедливости, и ей открылся мир человеческих страданий. Сейчас она примеряет на себя страшный мир уже больного Альцгеймером отца, мир смертельных рисков бизнеса на крови, который рано или поздно уничтожит тебя изнутри. Ей открылась не реальность, а мир своих врагов – мир постоянного страха от осознания себя преступником, мир потери связей между событиями, мир физического выживания, мир висящего на вечном крючке должника с поддельным паспортом или поддельной жизнью. Некто Джонс говорит Елене её судьбу – неназванных жертв войны во Вьетнаме, куда он относит и репортёров, которые после подобного погружения просто не смогли жить дальше.
7 из 10
Оригинал