Начну с конца. «Je vais, je vais et je viens entre tes reins Je vais et je viens» ( перевод: «Я иду, иду и вхожу между твоих бедер») - этот гимн всех романтиков, конца 60-х, воспевающих «вечную-конечную Любовь» между мужчиной и женщиной, пафосно (я не о самой музыке) звучит в конце фильма артемьевской трубой из «Свой среди чужих…».
дальше
Начну с конца. «Je vais, je vais et je viens entre tes reins Je vais et je viens» ( перевод: «Я иду, иду и вхожу между твоих бедер») - этот гимн всех романтиков, конца 60-х, воспевающих «вечную-конечную Любовь» между мужчиной и женщиной, пафосно (я не о самой музыке) звучит в конце фильма артемьевской трубой из «Свой среди чужих…». И это печально. Дело в том, что в этом фильме нет никаких «мужчины и женщины» с их «вечной любовью». Главная идея фильма – это некий твист, о котором я умолчу, чтобы не сполерить, о котором мы узнаём лишь в последние минуты фильма. И в этот момент, по замыслу режиссёра, видимо, бессмертная музыка Сержа Гинзбурга «Je t'aime... Moi non plus» должна нас «расщепить на атомы»...Упс... Увы, музыка работает ( это же Серж Гинзбург всё-таки), а скрытое послание авторов фильма без музыки – нет. Постараюсь не сполерить. Главный герой фильма – это оказывается не «главный герой», а главный герой – это девочка, которую нам показывали периодически весь фильм, и она всю жизнь любила главного героя, и воплотила в жизнь те слова о любви, которые произносил наш герой (который не герой). Играют в фильме плохо: номинально. Особо не заморачиваясь. А там и играть почти нечего. Из-за этого и нет сопереживания никому. Фильм напоминает предновогоднюю комедию, в которой, по волшебству, исполняются сокровенные мечты, только это драма, а не комедия. Новый жанр - "предновогодняя драма". Авторам удалось в повествование втюхать и Тарковского, и «кровавую гэбню», и даже сам (!) Макаревич подыграл в кино. Главный герой (который не главный) – актёр Збруев - увы, никакой, поэтому не интересен. Главная проблема этого фильма – это неверно выбранный регистр. Замах на "великое кино" (или "другое кино"), так как некая идея в нём, всё же, присутствует. Но, реализация замысла – это «предновогодний» фильмец, в котором снялись Збруев и (сам) Макаревич. Очень не люблю, когда недостатки фильма пытаются спрятать за бесспорным шедевром, в данном случае этот шедевр - композиция «Je t'aime... Moi non plus» Сержа Гинзбурга, а не сам этот слабенький фильм. Если вам нечем заняться, то можно глянуть.
|