Попытка понять религиозные метания через религиозные метания. Скорсезе снял шедевр, независимо от того, соглашаться с идеями фильма или нет. Я не соглашаюсь, но мне это не мешает оценить работу по достоинству. «Последние искушение...» выросло из мучительных попыток Скорсезе уложить в одной отдельно взятой голове мир своей семьи и современную культуру. Родители будущего режиссера были ревностными католиками и постарались научить его видеть мир через оценочную систему сурового католицизма. Позднее Скорсезе познакомится с другими взглядами на мир, которые его родители сочли бы неприемлемыми. На раздираемого мировоззренческими конфликтами Скорсезе большое впечатление оказала книга другого религиозного ренегата – грека Никоса Казандзакиса, который все никак не мог понять, как в Иисусе могли одновременно сосуществовать и божественная и человеческая сущности. Поскольку божественная сторона вроде бы раскрыта в евангелиях, Казандзакис решил вообразить человеческую в конфликте с мессианской судьбой, о чем написал книгу. А Скорсезе перенес ее на большой экран.
Фильм шедеврален богатым и талантливым использованием киноязыка. Режиссер хорошо создает нужную атмосферу. С помощью киноязыка создается повествование, в котором теряется грань между реальностью, галлюцинацией и сном. Затем и вовсе главным заблуждением оказывается самое казалось бы правильное решение. Не случайно и то, в чем развивается основной конфликт. Здесь Скорсезе продолжает рефлексировать над своим консервативным воспитанием. В фильме именно дьявол, а не бог, говорит, что бог не хочет страданий. В католицизме (и шире в христианстве) это не так. Именно бог все устроил так, чтобы страдания были нужны. Теологическая проблема. Как это так получается. За столетия богословы нагенерировали десятки объяснений на счет того, что все на самом деле не так как кажется. Скорсезе, как видно из фильма, ни одно объяснение не удовлетворило. Ага, все не так как кажется. Ну тогда и я сниму о том, что все не так, как кажется. Разумное объяснение, наверное, куда проще. Христианство пришло из тех веков, в которые человечество было менее чувствительным, и поэтому бог, который требует страданий, ни у кого вопросов не вызывал.
Примечательна роль Иуды у Скорсезе. Он самый последовательный и стойкий ученик. И фактически спасает Иисуса.
К сожалению, фильму не повезло. И сегодня он воспринимается не как «размышления о природе Христа», а как «тот фильм, против которого протестовали». Это искажает не только интерес, но и восприятие картины. История конфликта сама по себе не впечатляющая. В конце 60-ых американское общество устало от реформ и было напугано. Оно захотело спрятать голову в песок старых добрых времен и старых устоев. 70-ые и 80-ые стали временем увлечения религией и прихода религии в политику. Религиозные круги сочли, что пришло их время, и можно добиться закрепления в законодательстве религиозных норм. По большей части добиться этого им не удалось. И конец 80-ых стал временем разочарования для христианского возрождения. Несмотря на все усилия, успехи были скромными. Разочарование стало той почвой, из которой вырос бурный протест, когда кому-то в руки попал сценарий к «Последнему искушению». Сценарий содержал всяческие непотребства и вольности, которые пылких верующих возмутили и заставили воскликнуть «Вставай страна огромная». Разъяснения того, что все нехорошие места из сценария удалены, и в грядущем фильме их не будет, не помогли. В конечном счете, христианской общественности прокат фильма удалось в основном сорвать. Но фильм пережил время, в отличие от многих когда-то кассовых лент, которые сегодня успешно забыты.
Удивительно, сколь узка целевая аудитория фильма. Не религиозным людям фильм будет не интересен. Религиозным людям вообще не понятно, зачем снимать не то, что в Библии. Фильм для тех, кому интересно христианство, но кто осмысливает его на общекультурном уровне, выходящем за рамки церковных трактовок. То есть для узкой прослойки образованных людей. Таковых мало.