Киноистория жизни святого Нектария Эгинского интересно воспринимается, если посмотреть на этот фильм, как на исторический, фильм-отпечаток эпохи конца XIX – начала XX века. Человек божий стал, как и Иоанн Златоуст, как и множество других святых, человеком гонимым, ненавидимым. Но кем?
Во-первых, это другие священники, «управляющие» Церковью. Им не нравится щедрость Нектария, и они боятся, что, став патриархом, этот человек спустит все деньги на нищих и арабов. В их логике Церковь должна богатеть, насыщаться богатством и влиянием, как будто это политическая сила. И отсюда затем отголоски народного отношения как удар с противоположной стороны: «Решил и тут деньги украсть?» Таковы реалии той эпохи. Видим ли мы что-то подобное сейчас?
Во-вторых, это те, кто видят в святом человеке «прохвоста», развращающего девушек, что решили стать монахинями. В их логике монашество ненормально, противно обычному ходу жизни. Оно не укладывается в их невежественной голове, поэтому они делают для себя логичный вывод – развратник, прикидывающийся святошей. «Уйти в монастырь» как крах мирской жизни, а другого понимания монастыря у многих нет. Видим ли мы что-то подобное сейчас?
В-третьих, президент, управляющий богословской школой, – светский человек, интеллигент. Любитель «образования» и «развития», выступающий против «средневековья», «аскезы», «тёмных веков» и «радикальной религиозности». Один вид рясы приводит его в состояние повышенной возбудимости. Только от одного присутствия священника он готов спорить и спорить. Видим ли мы что-то подобное сейчас? Отдадим должное персонажу, он всё-таки признаёт отсутствие мира в своей душе в сравнении с тем спокойствием и выдержкой, что демонстрирует Нектарий.
Если за прошедшие сто с лишним лет ничего не изменилось в критике людей божьих, то, значит, никакого прогресса человечества по сути не произошло. Я бы не назвал режиссуру сильной стороной этого фильма, однако актёрская игра Ариса Серветалиса создаёт несколько действительно сильных сцен – переживания своих гонений в горячей молитве и, особенно, сцена смерти. Даже на смертном одре этот человек находит в себе силы думать о ком-то ещё, внимая чужому унынию. Это показатель, на это способен не каждый.
