Этот фильм похож на благоуханный, истекающий сладостью, экзотический плод. Яркий, поражающий своим многоцветьем. Атласная, зелёная кожура, сочащаяся ярко - красным. Проблема в том, что за привлекательной оболочкой скрывается пустота. Фильм полый изнутри.
Положа руку на это самое дело, ответьте - кто из героев фильма вызывает у вас симпатию? Я насчитала четверых: Роландо, Кристиан и его мать, и Марианна. Все остальные просто омерзительны. Омерзительны богатые, открыто презирающие бедняков, жруще - пьющие, спрятавшись от реальной жизни за высоким забором. Омерзительны бедные, не способные ни на что, кроме слепого разрушения (запирайте этажи, нынче будут грабежи). Омерзительны военные, размахивающие эрегированными членами и электрошокерами. Мы видим их такими, какими нам показал их режиссёр. Очевидно, что ему одинаково отвратительны и богатые, и бедные. Чума на оба ваших дома! Хотя, в своём интервью, режиссёр говорит о том, что он завсегда 'с народом'! Всё людЯм! Всё ради них!
Мишель Франко щедро играет с цветами - весь экран забрызган зелёным и красным. При этом, режиссёр стыдливо отводит камеру в сторону в сценах насилия. Вот, над небритой задницей угрожающе завис навазелиненный электрошокер, и... в кадре появляются испуганные лица заложников. Вот, переполненный тестостероном солдатик, насилует заложницу, мелькают щетинистые солдатские ягодицы, и опять увод камеры в сторону. Что за фарисейство? Уважаемый, вы же снимаете кино, призванное шокировать жирную буржуазную публику! Будьте последовательны! Отбросьте ложную стыдливость, надавайте венецианской публике увесистых визуальных пощёчин. Бейте наотмашь. Члены жюри должны знать, что их ждёт. Но нет, сцены расправ над богатеями стыдливо задрапированы. Нам показывают только тела богатеньких покойников. А ведь мы - гуманисты, нам важен не только результат, но и процесс. Режиссёр не понимает психологии зрителя. Печально.
Яркие картины из жизни богатеев сменяются серо - чёрными кадрами пыток и убийств заложников. Мехико - город контрастов. Основная идея фильма проста, как гранёный стакан. После народного бунта к власти неизбежно приходят военные. Хунта. Народу становится только хуже. Судьба Кристиана и его матери - наглядная иллюстрация режиссёрского тезиса. В интервью, Франко приводит в пример мексиканскую революцию и называет её 'фарсом'. Меньше всего мне бы хотелось читать режиссёру лекцию по истории его собственной страны, и объяснять, что итогом революции стала аграрная реформа, наделившая землёй миллионы крестьян, национализация нефтяных компаний, принадлежавших заокеанским партнерам, бурное развитие капитализма...
Режиссёр шокирует зрителя формой, ультранасилием, но слаб по части содержания. Он не может ответить на вопрос - что делать? Он даже поставить этот вопрос боится. Франко ограничивается констатацией факта: у нас всё очень плохо, и будет ещё хуже. При этом, он говорит - 'надо быть очень наивным, чтобы в 21 веке верить правым или левым'. Во как! Надо быть очень наивным, чтобы в 21 веке верить в то, что возможен какой - то третий путь. Вам не нравится диктатура пролетариата? Получите диктатуру буржуазии. Чилийская хунта была диктатурой буржуазии, закамуфлированной в мундир Пиночета. Экспорт меди, приватизация, американские кредиты - прибыли извлекали представители буржуазии, военные всего лишь охраняли чужую собственность. И в вашем фильме, уважаемый, военные действуют не по своей инициативе, финальные кадры это наглядно демонстрируют. Трогательное единение обладателей дорогих костюмов, и тех, кто щеголяет в скрипящих кирзачах.
После просмотра возникает ощущение полной безнадёги. Хочется измазать лицо перловкой, высунуть язык, и сидеть, тупо икая. Как же всё плохо! Выхода нет. И не будет, до тех пор, пока Мишель Франко будет верить в то, что народ, не вооружённый идеологией, способен на что - то большее, чем спонтанные грабежи и насилие.
Название фильма отдаёт чем-то из репертуара немецко - фашистских товарищей (Ordnung muss sein). Оно и понятно, диктатура - с. По окончании фильма, я вышла из зала с чувством глубокой неудовлетворённости. Вместо революционного манифеста, я увидела кино, призывающее к абстрактной доброте, и помощи нуждающимся. Осталось только номер телефона для пожертвований разместить где-нибудь в уголке. Такое ощущение, что оперному басу прищемили яйца, и вместо мощного, бычьего рёва, раздался жалкий, писклявый фальцет.
Даже такого фильма, с кастрированными смыслами, хватило для того, чтобы вызвать испуг у холёного венецианского жюри. Получи позолоченную статуэтку, и заткнись - таков посыл. И на том спасибо.