Верные неверныеВ прессе почти каждый рецензент сравнивал последнюю работу Даниэле Лукетти («Моя гениальная подруга», «Наша жизнь») с фестивальным хитом Ноа Баумбаха «Брачная история» и даже с «Браком по-итальянски», правда, с оговоркой, что эти сравнения отнюдь не идут в плюс «Порочной связи». Что ж, с ними нельзя не согласиться, поскольку вместо глубокой и катарсической драмы отношений зритель получает невнятное, фрагментированное, истеричное и, если честно, местами едва выносимое зрелище.
Основывая свое кино на романе Доменико Старноне, авторы экранизации одинаково посредственно проявили себя и как семейные психологи, и как компетентные кинематографисты. Если говорить о внешней стороне вопроса, то фильм выглядит исключительно несобранным, прыгающие туда и обратно флэшбеки, тасующие прошлое и настоящее героев, включая постаревших Альдо и Ванду и их повзрослевших детей, дабы объяснить один сюжетный фрагмент в середине фильма и типа придать истории глубины, кажутся не модной артхаусной фишкой, а банальной мешаниной. Но самым серьезным недостатком все же оказываются именно те аспекты, которые в жанре психологической драмы должны быть безупречны – сценарий и режиссура.
Понять, что же хотел сказать Лукетти своим видением конфликта персонажей, весьма трудно, поскольку картина не предполагает важных нюансированных деталей, сумбурно высказывается по проблеме измены и практически никак не обрисовывает сложности характеров, сводя все действо к нелепой максиме «эти люди вместе, только потому что в браке». Если Лукетти пытался в образе Ванды изобразить отчаяние, свалившееся на женщину после осознания предательства, то здесь режиссер провалился по полной – дело в том, что героиня Альбы Рорвахер выводится на экране откровенной психопаткой, совершающей один неадекватный поступок за другим и задалбывающей своего тихоню-мужа настолько, что весь фильм начинает восприниматься, как оправдание его похода налево, поскольку неясно, что вообще могло удерживать Альдо все эти годы рядом с супругой, взгляд и поведение которой частенько напоминали повадки маньяка-убийцы. Вслед за этим проваливается и потенциально интересная линия с реакцией детей на происходящее, повзрослевшие образы которых сумели бы дополнить отсутствующие в кадре детали характеров их родителей, но эти моменты постановщик не развивает, зато наполняет диалоги жуткой патетикой и фальшью, доводит экзальтацию до абсурда, но при этом не достигает катарсиса.
Спасти положение еще как-то пытаются хорошие актеры, но их держат в заложниках оковы плохо прописанных образов и скверных реплик, а прием с заменой постаревших Альдо и Ванды на других исполнителей в лице Лауры Моранте и Сильвио Орландо вообще оказывается будто отдельно развивающейся линией совсем с иными героями – настолько их образы, манера игры и энергетика не похожи на портреты, изображенные Альбой Рорвахер и Луиджи Ло Кашио. Но, видимо, их честная и уверенная работа даже в рамках предложенного оказывается тем единственным волшебным эликсиром, что спасает «Порочную связь» от звания полного художественного провала.