СделкаФильм Джека Голда «Десятый человек», по книге Грэма Грина, /точнее по сценарию Грэма Грина/, «Десятый».
Фильм об обыкновенном человеке, волею обстоятельств поставленном перед непростым выбором, поступить по совести, или умереть.
Джек Голд, английский режиссёр, начинал редактором фильма, потом снимал документальное кино, потом телевидение, драмы.
Грэм Грин английский писатель, начинал журналистом, потом отошёл от журналистики в пользу литературы, объездил весь мир, был во многих «горячих» точках, работал в британской разведке. Несколько раз был нобелевским номинантом, в своё время оказался от ордена Британской империи. В кино не дилетант, /писал сценарии и кинообзоры/.
Вторая Мировая. Франция. Относительно преуспевающий адвокат Жан Шавель, /Энтони Хопкинс/, попадает в облаву. И стаёт одним из заложников, которых регулярно расстреливают в острастку местному сопротивлению. Он вытягивает свой жребий, /заключённым было предложено провести жеребьёвку, расстрелять решено каждого десятого/. Шавель не готов умереть, /а кто готов/, и предлагает всё своё недвижимое и наличное имущество в обмен на жизнь. Сделка состоялась, умер другой, а Шавель был освобождён и вернулся домой. Нищим и морально опустошённым. В его уже бывшем доме, в Сен-Жан-де-Бринаке живёт сестра, /Кристин Скотт Томас/ и мать, расстрелянного вместо Шавеля молодого парня, по кличке Январь.
Неплохой вроде человек, в критический момент своей жизни проявил слабость. Жизнь продолжилась, а чувство вины осталось, чувство собственной неполноценности осталось. Ставишь себя на место главного героя, невольно, подсознательно, примеряешь на себя эту человеческую боль. Понимаешь же, не супермен ты, самый обычный человек, как все. Время виной тому?, катаклизмы общественные?, а когда скажи иначе было, когда времена исторические не переломными были. И будь ты хоть сто раз, такой как все, свой крест самому нести придётся и отчёт перед своей совестью, /если наличествует оная/, самому держать.
Шавель, не открывая своего имени, остаётся жить в бывшем собственном доме, /в качестве прислуги/.
Вот такой пикантный оборот, Шавель любит женщину, которая принимает его за другого, в то время, как ненавидит и мечтает убить его настоящего.
«Вы просыпаетесь от боли, думаете одно, а оказывается совсем другое»
© /цитата с фильма/
Вы рождаетесь, /мы все в один прекрасный момент/, родились на свет, и он прекрасен этот мир, /первое время/, пока ты молод и глуп. Думаешь одно, думаешь другое, а тут такое, что в самом страшном сне не приснится. Такова жизнь. Но вопрос не в этом, вопрос в другом, каков ты в этой жизни. Каков ты в этом бурлящем и истекающем кровью мире.
Постарайся отстранёно взглянуть на свои неуклюжие попытки жить. На то, как мы с тобой доказываем миру свою силу, свою любовь, свою преданность, свой ум, доказываем и никак доказать не можем.
Нет, мы пытаемся доказать совсем другое. Доказать, что не боимся смерти. Вроде бы как себе доказываем.
При том, что это не личное, /об этом фильм, об личной ответственности за своё моральный облик на заключительном этапе жизни/. Поскольку в этом мире не может быть личного, /хочешь, не хочешь, а придётся к этому дойти, и желательно своим умом/. Уж, коль родился, и живёшь на свете этом.
Смерть — это не личное дело умирающего: не просто последний вздох — и конец, только шепот, звон стакана, скрип половиц, шум льющейся в раковину воды. Смерть была как срочная операция без ассистентов или как роды, когда каждую минуту готов услышать крик новорожденного; но слышишь в конце концов всего-навсего мертвую тишину: завернут кран, стакан больше не звенит и не скрипят под ногами половицы.
© /Грэм Грин «Десятый»/