Кругом одни нацисты, а он — Д’Артаньян«Смелость, граничащая с безрассудством, заключает в себе более безумия, нежели стойкости». Мигель де Сервантес Сааведра
Перед тем, как перейти к самой рецензии, оговорюсь, что многократно пересматривал предметно схожие киноленты, от
«Списка Шиндлера» и
«Мальчика в полосатой пижаме», до
«Антропоида» и
«Операции «Валькирия», которые оцениваю, в основном, сугубо с положительной стороны. Знаете почему? Я
понимаю смысл действий главных героев этих и иных похожих произведений.
И вот, мне
'посчастливилось' увидеть и данное кинопроизведение. Признаться, после просмотра был крайне поражен тем фактом, что к моменту написания моего очерка, у рецензируемого фильма мало того, что столь необоснованно высокая оценка, так еще и напрочь отсутствуют отрицательные отзывы. И именно последнее заставило меня написать своё субъективное видение данной кинокартины. Ее герой — австрийский фермер Франц Егерштеттер, сугубо по личным убеждениям отказавшийся служить в нацисткой армии и приносить присягу Гитлеру; за это он был гильотинирован в 1943 году. К моменту смерти у него осталась жена и трое дочерей. Собственно, это весь сюжет почти трехчасового фильма.
Самое любопытное, что я не стану распинаться на тему того, что фильм крайне скучный, нудный, блеклый и затянутый. Некоторые рецензенты (даже в положительных отзывах) и без меня отметили сей факт. Про добротную операторскую работу, неплохую актерскую игру и красивейший пейзаж австрийских Альп также сказано немало лестных слов. Эта рецензия совсем не про это. А предметно остановиться хотелось вот на чем. Нацизм — это плохо? Безусловно, да. Политическая и военная верхушка Третьего Рейха преступна? Да, что как минимум документально закреплено Нюрнбергским процессом и законодательством большинства европейских стран (и не только). Солдаты, проходящие службу и умирающие за ценности своей родины и государства (каким бы оно, по их мнению, ни было), надлежащим образом выполняющие свой долг перед Отечеством, но не творящие военных преступлений, могут быть военными преступниками или заведомо плохими людьми? Нет, не могут, что также закреплено во множестве различных законов и нормативных актов.
К сожалению, наш мир, его история, в том числе и российская (а в том числе советская), вымощены принципом, что, будучи при исполнении, даже заведомо преступный приказ необходимо сначала исполнить, а уже потом обжаловать (если, конечно, хватит смелости и духа). Не мне давать оценку этому, но вот к чему следует мой пространный монолог: а кому сделал лучше религиозно фанатичный Франц Егерштеттер актом своей максималистской непокорности, фактически самовольно обрекший себя на верную смерть, а свою семью поставив в удручающее положение отщепенцев и изгоев? А большинство остальных солдат (да и некоторых офицеров) вермахта — поголовно идеологически преданные нацисты без своей воли и разума? Выходит, Франц Егерштеттер, идущий против воли, нужд и интересов своего тоталитарного государства, умнее и благороднее всех остальных? Чем на самом деле руководствовался и на что рассчитывал герой фильма? А советские призывники (или любой иной страны), уклонившееся от воинской обязанности в военное время, разве тоже сегодня герои? Нужно ли три часа вяло объяснять в военном драматическом фильме 2019 года, что белое — это белое, а черное — (внезапно!) черное? А не кажется ли Вам, что необоснованно и часто многие путают и смешивают понятия
'храбрости' и
'безрассудства'? Так о чем же данное произведение? В чем конкретно заключена исключительная уникальность
'подвига' австрийского фермера? Что действительно полезного для самого себя, своей семьи, окружающих
(читай, сопротивления) сделал наш герой? Может быть, его действия (или бездействие) хоть как-то изменило ход войны? Думаю, ответы на поставленные вопросы каждый найдет сам для себя.
«Спасение утопающих — дело рук самих утопающих». Остап Бендер
P.S. Кто-то может возразить, что Франц Егерштеттер, изначально гражданин Австрии, имел некоторое моральное право не служить и не присягать немецкому вермахту, и вот тогда я напомню, что аншлюс Австрии 1938 года состоялся мало того, что без единого выстрела, но также и с цветами для немецкого 'освободителя'.